7

комнату, а другим она разрешала обращаться только в окошечко. Но сейчас мне было не до нее. Пусть себе балуются.

        Кадича заколола последнюю шпильку.

        — Ну хватит, поиграли! — приказала она.

        — Слушаюсь, товарищ диспетчер! — Паренек на кабине козырнул. Его с хохотом стащили оттуда.

        А она направилась к нам в гараж. Остановилась у машины Джантая, кажется, искала когото. Меня она не сразу заметила изза сетки, разделяющей гараж на отсеки. Джантай выглянул из ямы, проговорил заискивающе:

        — Здравствуй, красавица!

        — А, Джантай…

        Он жадно смотрел на ее ноги. Она недовольно повела плечом.

        — Ну, чего уставился? — и легонько ткнула его носком сапожка в подбородок.

        Другой бы, наверно, обиделся, а этот нет. Просиял, будто его поцеловали, и нырнул в яму.

        Кадича увидела меня.

        — Хорошо отдыхается, Ильяс?

        — Как на перине!

        Она прижалась лицом к сетке, пристально посмотрела и тихо сказала:

        — Зайди в диспетчерскую.

        — Ладно.

        Кадича ушла. Я поднялся и уже собрался идти. Джантай снова высунулся из ямы.

        — Хороша баба! — подмигнул он.

        — Да не про тебя! — отрезал я.

        Я думал, что он обозлится и полезет драться. Я не любитель драк, но с Джантаем схватился бы: так тяжело было на душе, что просто не знал, куда девать себя.

        Однако Джантай даже не обиделся.

        — Ничего! — пробурчал он. — Поживем — увидим…

        В диспетчерской никого не было. Что за черт? Куда она делась? Я обернулся и прямо грудью столкнулся с Кадичей. Она стояла, прислонившись спиной к двери, откинув голову. Глаза ее блестели изпод ресниц. Горячее дыхание обожгло мне лицо. Я не совладал с собой, потянулся к ней, но тут же отступил назад. Как ни странно, мне показалось в тот миг, что я изменяю Асели.

        — Зачем звала? — спросил я недовольно.

        Кадича все так же молча смотрела на меня.

        — Ну?.. — повторил я, теряя терпение.

        — Чтото ты не слишком приветлив, — сказала она с обидой в голосе. — Или приглянулась какаянибудь?..

        Я растерялся. Почему она упрекает меня? И откуда узнала?

        В это время окошечко распахнулось. Появилась голова Джантая. Ухмылка блуждала по его лицу.

        — Прошу, товарищ диспетчер! — с ехидцей протянул он, подавая Кадиче какуюто бумагу.

        Она зло глянула на него. С досадой бросила мне в лицо:

        — А путевку за тебя кто будет получать? Особого приглашения ждешь?

        Отстранив меня рукой, Кадича быстро прошла к столу.

        — На! — протянула она путевой лист.

        Я взял. Путевка была в тот же колхоз. Сердце похолодело: ехать туда, зная, что Асель… Да и вообще почему именно меня больше всех гоняют по колхозам?

        Я взорвался.

        — Опять в колхоз? Опять навоз да кирпичи возить? Не поеду! — швырнул я путевку на стол. — Довольно, полазил по грязи, пусть другие помотаются!..

        — Не кричи! Наряд у тебя на неделю! А надо будет, еще прибавят, — рассердилась Кадича.

        Тогда я спокойно сказал:

        — Не поеду!

        И,