колхоза — к себе.
И здесь не могли нарадоваться приезду Алтынай Сулаймановны. Ее посадили на самое почетное место, украшенное коврами, и всячески старались подчеркнуть свое к ней уважение. Как всегда в таких случаях, было шумно, гости оживленно разговаривали, провозглашали тосты. Но вот в дом вошел местный паренек и подал хозяину пачку телеграмм. Телеграммы пошли по рукам: бывшие ученики поздравляли своих земляков с открытием школы.
— Слушай, а телеграммы эти старик Дюйшен привез, что ли? — спросил директор.
— Да, — ответил парень. — Всю дорогу, говорит, подстегивал коня, хотел поспеть к собранию, чтобы при народе прочитали. Опоздал малость наш аксакал, огорченный приехал.
— Так что ж он там стоит, пусть слезает с коня, зови его!
Парень вышел позвать Дюйшена. Алтынай Сулаймановна, сидевшая рядом со мной, почему то встрепенулась и как то странно, словно внезапно вспомнив о чем то, спросила у меня, о каком это Дюйшене говорят.
— А это колхозный почтальон, Алтынай Сулаймановна. Вы знаете старика Дюйшена?
Она неопределенно кивнула, потом попыталась было встать, но в этот момент мимо окна кто то с топотом проехал на коне, и парень, вернувшийся назад, сказал хозяину:
— Я его звал, агай, но он уехал, ему еще надо письма развозить.
— Ну и пусть развозит, незачем его задерживать. Потом со стариками посидит, — недовольно проговорил кто то.
— О о! Вы не знаете нашего Дюйшена! Он человек закона. Пока дела не выполнит, никуда не завернет.
— Верно, странный он человек. После войны вышел из госпиталя — на Украине это было — и остался там жить, всего лет пять, как вернулся. Умирать, говорит, вернулся на родину. Всю жизнь бобылем так и живет…
— А все таки зайти бы ему сейчас… Ну да ладно. — И хозяин махнул рукой.
— Товарищи, когда то мы учились, если кто помнит, в школе Дюйшена. — Один из почтеннейших людей аила поднял бокал. — А сам то он наверняка не знал всех букв алфавита. — Говоривший зажмурил при этом глаза и покачал головой. Весь вид его выражал и удивление и насмешку.
— А ведь и правда, было так, — отозвалось несколько голосов.
Кругом засмеялись.
— Что уж там говорить! Чего только не затевал тогда Дюйшен! А мы то ведь всерьез считали его учителем.
Когда смех утих, человек, поднявший бокал, продолжал:
— Ну, а теперь люди выросли на наших глазах. Академик Алтынай известна на всю страну. Почти все мы со средним образованием, а многие имеют высшее. Сегодня мы открыли у себя в аиле новую среднюю школу; одно это уже говорит, насколько изменилась жизнь. Так давайте, земляки, выпьем за то, чтобы и впредь сыновья и дочери Куркуреу были передовыми людьми своего времени!
Все опять зашумели, дружно поддержав тост, и только Алтынай Сулаймановна покраснела, чем то очень смущенная, и лишь пригубила бокал. Но празднично настроенные люди, занятые разговорами, не замечали ее состояния.
Алтынай Сулаймановна несколько раз взглянула на часы. А потом, когда гости вышли на улицу, я увидел, что она стоит в стороне от всех у арыка
